«Свободный танец»
– это движение начала ХХ века проповедовало не только освобождение от
условностей классического балета, но и синтез искусств. Фантазиям о
связи танца и музыки, движения и слова, поэзии и театра была посвящена
научная конференция «Свободный стих и свободный танец». В ней
участвовали три факультета МГУ: филологический, психологический и
факультет искусств. Наглядным пособием к докладам стали мастер-классы и
демонстрации свободного танца. Рассказывают 'новости культуры'.
Актовый зал
проекта «Фабрика» – известная в Москве площадка современного танца. То,
что вечер «свободного танца» проходит именно там, – дань истокам. Ни
контактной импровизации, ни танца модерн, ни широкой зоны эксперимента
по гибридизации движения, звука и ритма, музыки, поэзии и танца, не было
бы без «свободного танца»
«Он возник на пересечении искусства,
психологии и педагогики. Потому что и Далькроз, и Дункан, и
Штайнер – основатели "свободного танца" – имели ввиду, что он не для
сцены нужен, а как средство воспитания
человека», – говорит руководитель студии музыкального
движения «Гептахор» Аида Айламазьян.
Аида Айламазьян – организатор
конференции «Свободный стих и свободный танец» и руководитель студии
«Гептахор». Благодаря этой студии традиция дунканизма в России не
прерывалась. Основанная Стефанидой Рудневой, студия менялась, но не
исчезала. Она до сих пор существует при психологическом факультете МГУ.
Босые девушки в льняных хитонах по-прежнему импровизируют на народные
песни и музыку Стравинского, как это было в начале ХХ века.
Они умеют танцевать и петь одновременно,
в их статуарных позах оживают визуальные мотивы эпохи модерн. Это не
историческая реконструкция, а живая практика. Неожиданное напоминание о
том, что есть места, где все еще жив ницшеанский дух: миф о свободной
античности, естественном, прекрасном и свободном теле. «Гептахор» не
единственное место в Москве, где помнят Айседору Дункан. Студия движения
при доме ученых Академии наук под руководством Инессы Кулагиной
реконструирует этюды ученицы Дункан – Людмилы Алексеевой. Возможно,
именно так это и выглядело в 1930-е годы.
Мег Брукер из штата Техас –
представительница четвертого поколения дунканистов. Танцовщица считает
себя частью трио. За фортепиано и с кларнетом – ее соавторы. Живую
музыку дополняет современная видеопроекция.
«Я называла свой номер "Время,
освобожденное в стихах и шагах". Конечно, в нем есть цитаты из танцев
Айседоры Дункан. Я сохраняю ее лексикон, но из ее слов складываются
совершенно новые стихи, и эти стихи – мои», – поясняет она.
Дунканисты узнают друг друга по хитонам,
босым ступням и простым, как в античные времена, прическам. Но есть у
них и непослушные дети, которые стилизации архаики предпочитают поэзию
модернизма и танец модерн.
В МГУ существует коллектив «СпарТанцы».
Танцуют на стихи Бродского. «Где-то мы отталкивались от символов, а
где-то от ритма стихотворной строки. Поэзия не проза, ее удобнее
танцевать», – заверяют руководители студии Наталья Солосина и Алина
Кармазина.
Зрители танцующей поэзии – участники
конференции. Среди них – поэт Владимир Аристов, автор доклада о методе
внутреннего пластического театра в поэзии. Очень доволен диалогом,
который возник между теми, кто практикует танец, и теми, кто практикует
поэзию.
«То, что театр может дать поэзии, в
буквальном смысле, и то, что поэзия может вернуть театру, это очень
важная встреча», – уверен он.
Источник
