— Влад, ты уже не первый раз в Донецке, приезжал с кастингами на разные талант-шоу. Какой танцевальный уровень в нашем городе?
— Тяжело ответить... Мне трудно вспомнить кого-то
конкретно. Я мог бы сказать: «О да, в Донецке самые лучшие!». Но это
будет неправдой. Уверен, наверняка есть талантливые люди.
— А вообще, насколько реально в нашей стране сделать карьеру танцора, в том расчете, чтобы она приносила достойных доход?
— Я сейчас перед вами, меня знают — разве это не
успех? Значит, конечно, можно. Естественно, для этого нужно много
работать. Я начал заниматься с первого класса, с семи лет, дальше
менялись тренеры, менялись партнерши, но оставалось желание танцевать,
танцевать лучше всех. Я всегда хотел стать чемпионом мира, да я им не
стал, но об этом пока еще ни разу не пожалел. Я сегодня имею намного
больше, чем медаль чемпионата. Я много учился, шел вперед, иногда даже
не понимая, к чему я иду, но внутри я знал, что чего-то добьюсь. Поверь,
не всегда удавалось находить мотивацию к тренировкам — приходить в зал,
тратить энергию, потеть, ссориться с партнершей, но снова и снова
танцевать. Зато сегодня я понимаю, что эта энергия была потрачена не
зря.
— Сегодня по всей стране открываются различные школы танцев. Неужели сейчас это можно назвать выгодным бизнесом?
— Сложно сказать, разные бывают периоды, но если
честно, я не могу для себя назвать школы танцев чистым бизнес-проектом.
Лично мне это нравится, это такая для меня большая отдушина. Причем, мне
нравится заниматься как с детьми, так и со взрослыми. Но, наверное, как
и у любого артиста в нашей стране, основной доход мне приносят не
школы, а выступление живьем. Те же корпоративы. Да, их кто-то может
называть халтурой, но я называю их всегда концертами. Я мечтал стать
педагогом с первых своих занятий. Если у меня на это есть желание, если
позволяет время, если у меня есть возможность преподавать в своих
школах, то можно сказать, что моя мечта детства сбылась.
— Вот ты сейчас много преподаешь, нередко можно услышать о методике Влада Ямы. В чем она конкретно состоит?
— Я бы не называл это своей методикой. У меня есть
свой взгляд на вещи, которым я делюсь со всеми преподавателями,
работающими в моих школах. Я очень много работал в разных школах и
посещал занятия педагогов здесь, в Украине. В нашей стране много хороших
хореографов, но, к сожалению, большинство все-таки некомпетентны.
Абсолютно.
— Что значит абсолютно некомпетентны?
— В нашей стране очень много родителей, которые
хотят, чтобы их дети танцевали. И самое страшное, когда к тебе на
занятие приходит ребенок, который уже прозанимался пять лет, и все эти
пять лет он танцевал, мягко говоря, не в ту сторону. Есть такие
хореографы, которые где-то как-то рядом постояли с танцами и решили, что
они могут уже учить. И дай Бог, попасть к нормальному человеку, к
человеку, который сам чего-то достиг, человеку, который знает, как
преподавать. Ведь преподавать танцы — это как у врачей: главное, не
навредить. Можно развиваться чуть быстрее, чуть медленнее, но главное, в
правильном направлении. Иначе будет беда.
— Выходит, что уровень обучения сегодня упал?
— Не совсем так. Однако раньше, когда деток брали в
группы, то полгода, может чуть больше, они тренировались ради того,
чтобы станцевать у себя в клубе на открытом уроке для родителей. Потом
еще полгода, чтобы выйти на первый конкурс. Сейчас же такое чувство, что
у педагога главная задача как можно больше набрать деток и побыстрее
пульнуть их на какой-нибудь конкурс. Ребенок позанимался две недели — он
еще не знает, что такое музыка, что такое шагнуть с носочка... Он
просто знает, как ногами молотить. Его выпускают на турнир и — всем
детям раздают медали. Вышло двадцать человек, и всем раздают там десять
бронзовых, пять серебряных, и пять золотых. Ребенок позанимался две
недели, и уже чувствует себя каким-то чемпионом, соответственно,
попадает на крючок к педагогу, чтобы дальше нести деньги. А в итоге — из
ребенка же ничего не растет, он сам не понимает цену медали.
— А откуда ты черпаешь идеи?
— Веет ветер из Англии, год назад я посещал там
уроки, занимался с педагогами, там много людей, на которых я равняюсь.
Вообще все самые лучшие учителя работают в Лондоне, а потом уже ездят по
миру. Это своеобразная Мекка такая, где на территории 4—5 танцевальных
студий сосредоточено 20 лучших учителей мира, и даже те, кто выигрывает
чемпионаты мира, приезжают в Лондон и берут у этих учителей уроки. А
собственно идеи… Хореограф — это такой человек, у которого идеи должны
рождаться откуда-то изнутри. Потому что если ты можешь только копировать
— ты не хореограф.
— А кто-то из политиков к тебе когда-нибудь обращался с просьбой научить танцевать?
— Для меня было бы интересно, чтобы дебаты
происходили в танцевальной форме, в первую очередь было бы интересно —
кто кого перетанцует. Сейчас редко показывают наших политиков на балах,
но когда показывают, у меня такое ощущение, что они все-таки танцуют
лучше, чем занимаются своим делом. А касательно некоторых так и хочется
сказать: пусть лучше танцуют.
— Ты можешь отметить кого-то из политиков, кто танцует красивее всех?
— Ну, красиво — это уж слишком. Вообще мне бы не хотелось называть конкретные фамилии, пусть каждый сам догадается.
Источник
